Приоритетным направлением экспорта для российской продукции животноводства признано азиатское, и главный наш покупатель – Китай. Что ждет отечественных скотоводов на рынке восточного соседа?
Планирование стратегии предприятия
Минсельхоз России уверен в способности отрасли увеличить экспорт молочных продуктов в ближайшие шесть лет в 2,7 раза – до 800 млн, а то и миллиарда долларов – с сегодняшних 290 млн. Уже с 2017 года работает приоритетный проект «Экспорт продукции АПК» (с. 12). Нарастить экспорт в страны СНГ пока не удается, поэтому перспективным рынком считается Азия, и, в первую очередь, густонаселенные провинции юга и юго-восточного побережья Китая. Но что мы можем предложить?
По заявлению Национального союза производителей молока (Союзмолоко), уже в 2016 – 18 гг. экспорт в Поднебесную рос высокими темпами, но в то время ни одно российское молокоперерабатывающее предприятие не имело даже разрешения на экспорт. Мороженое не в счет – эта подотрасль давно дистанцировалась от молочной. Но и ее роль в масштабах общего экспорта мизерна (рис. 1).
Без молочных традиций
В любом случае для развития экспорта нужно знать рынок. Какой покупатель ждет нас в Китае? По данным Национального бюро статистики Китая (НБС), в 2018 г. среднедушевой доход составил 28228 юаней (266395 руб., по среднему курсу ЦБ РФ – 22,2 тыс. руб./мес.). Но разница между городской и сельской местностью значительна: 30,87 тыс. и 10,28 тыс. руб. в месяц соответственно. При этом 2,23 млн человек получали страховые выплаты по безработице, а минимальные пособия на жизнь были предоставлены 10,1 млн городских жителей и 35,2 млн сельских жителей; 55 млн сельских жителей живут в условиях крайней нищеты. При этом цены на продовольствие низкие, так что средний китаец тратит на питание, табак и алкоголь 28,4 % своих доходов. В известной книге китайского учёного Линь Юйтана пищевые привычки китайцев описаны лаконично – «Мы едим всё, что съедобно». И всё же основу рациона составляют зерновые, а молочные продукты входят наряду с мясом, рыбой и овощами в категорию «дополнительная еда». Это неудивительно: в стране мало площадей для выпаса и производства кормов, поэтому исторически молочная пища не является традиционной для Китая.
Усложняет ситуацию генетическая предрасположенность китайцев к прекращению выработки ферментов для переваривания молока после достижения пятилетнего возраста.
Ситуация меняется
По мере повышения уровня жизни наметился рост потребления молочных продуктов, при этом рост спроса на юге привел к развитию отрасли на севере, где скотоводства раньше вовсе не было. Современные технологии обработки молока сделали возможной его транспортировку на значительные расстояния. Потребление молочных продуктов остается низким – всего 28 кг на душу населения. По прогнозам, к 2025 году оно возрастет до 33,2 кг, что эквивалентно тайванскому уровню. В любом случае собственное производство едва ли удовлетворит спрос: на пятую часть населения Земли приходится лишь 4 % мирового производства молока. В 1980 году общий объем производства молока составлял 1,4 млн т, к 2006 году он увеличился до 32 млн т, а к 2018 – до 35,4 млн тонн (в т. ч. КРС – 30,75 млн тонн). Способствовало развитию отрасли разрешение государства заниматься скотоводством частным лицам.
Для привлечения инвесторов правительство даже ввело ценовые субсидии на молоко, притом что цена на сырое молоко в стране – одна из самых высоких в мире: 1 кг коровьего молока в 2018 году стоил в среднем 44,56 евроцента. Правда, очень высоки и затраты, что делает местный рост довольно вялым.
Удовлетворяя растущий спрос на качественный белок, молочное скотоводство позволило также обеспечить занятость и увеличить доходы небольших фермерских хозяйств: к 2017 году поголовье коров в Китае достигло 11,955 млн. При этом наблюдается устойчивый тренд на укрупнение хозяйств: доля ферм с поголовьем менее 100 коров снизилась до 37 % к 2019 г. (2009 – 57 %), а ферм с поголовьем свыше 1 000 голов увеличилась с 3 % в 2009 г. до 10 % к 2019 г.
В то же время поощрение участия мелких фермеров в производстве является частью национальной и региональной политики, направленной на сокращение масштабов нищеты сельских жителей. Крупные переработчики играют в этой программе заметную роль: строительство централизованных пунктов сбора молока позволило выйти на рынок миллиону мелких фермеров, особенно в бедных западных провинциях.
Однако на долю десяти крупнейших производителей молока приходится лишь 5,6 % производства сырого коровьего молока, и безусловным лидером является China Modern Dairy (CMD), на фермах которой в 2016 г. содержалось 1,6 % всего поголовья коров – 229,2 тыс. (1,6 % рынка).
Местная переработка
А вот рынок переработки консолидирован. В 2016 году три крупнейших игрока – Yili, Mengniu и Bright Dairy – контролировали более 60 % рынка. На долю Yili и Mengniu приходится примерно по 27 %, а Bright Dairy – 7,5 %. Самыми быстрорастущими категориями являются питьевое молоко, заменители грудного молока и йогурты.
Последние китайцы подразделяют на охлажденные (с коротким сроком хранения) и йогурты UHT-обработки с длительным сроком хранения. В 2016 г. объемы производства этих категорий выросли на 11,2 и 43,9 % соответственно. Популярность йогурта связана с тем, что для китайского потребителя он ассоциируется с пользой для здоровья.
Конкуренцию местному ультрапастеризованному молоку составляют более дешевое импортное молоко и растительные «альтернативы». С 2012 года выпуск молочной продукции ежегодно растет в среднем на 2,1 %, но рост переработки сдерживают высокие цены на сырое молоко, да и сами китайцы не доверяют качеству местных продуктов (помните меламиновый скандал?). Все эти факторы стимулируют рост импорта.
Войти на рынок
Зависимость Китая от импорта велика: в 2018 г. его доля в товарном предложении составила 22 %, а поскольку спрос на молочные продукты продолжает превышать предложение, растет и ввоз (рисунок 2). По данным китайской таможни, в 2018 г. физические объемы импорта молочной продукции достигли 2,74 млн т, что на 7,8 % больше, чем в годом ранее. В пересчете на молоко это 8,63 млн. т, то есть 109,8 % к 2017 г.). В стоимостном выражении импорт вырос на 14,8 % – до 10,65 млрд долл. США. Основная доля по объему приходится на сухое молоко (70 % от стоимости импорта всех молочных продуктов) и сыворотку, а по темпам роста – на безлактозные йогурты. По прогнозу компании Euromonitor, в ближайшие три года молочный экспорт в Китай вырастет еще на 12 – 18 %, прежде всего за счет смесей для младенцев (заменителей грудного молока).
Пока ведущим поставщиком молочных продуктов на китайский рынок является Европейский союз (почти половина импорта), опередивший бывшего лидера – Новую Зеландию. Важную роль играют также Австралия и США. Другой путь удовлетворения спроса – китайские инвестиции в переработку за границей.
Россия, как и другие страны, может воспользоваться торговым конфликтом между США и Китаем и занять освобождающиеся ниши (преимущественно сыворотка, СОМ, сыры). Но за место под солнцем придется побороться с сильными международными игроками. Первые шаги уже сделаны: в ноябре 2018 года Россия и Китай подписали протоколы о ветеринарно-санитарных требованиях при взаимных поставках молочной продукции, а в декабре десять российских молочных предприятий получили право на экспорт; в апреле 2019 г. этот список пополнился еще 23 предприятиями. Речь идет об экспорте сгущенных и несгущенных сливок, пахте, йогурте, кефире, молочной сыворотке, сливочном масле, сыре, твороге и казеине. Сухого молока в перечне нет. Процесс регистрации импортеров непрост.
Что день грядущий нам готовит?
Ослабление рубля сделало выгодным экспорт, но стоимость сырого молока в России остается высокой и продолжит расти, в то время как ключевым моментом успешного экспорта являются низкие экспортные цены. Китайские импортеры хотят, чтобы российская молочная продукция была не дороже белорусской, а еще лучше – дешевле, и при этом оставалась качественной, безопасной экологически чистой. С учетом того, что ряд стран, например Новая Зеландия, может ввозить достаточно большие объемы продукции беспошлинно, удовлетворить китайцев российским компаниям будет непросто. Неудивительно, что экспортеры просят помощи у государства.
Вице-президент по устойчивому развитию бизнеса и корпоративным отношениям компании Unilever Ирина Бахтина на ПМЭФ-2019 заявила, что для развития экспорта необходимо субсидирование – «логистика съедает большую часть того, что мы хотим заработать». Вложиться придется и в повышение узнаваемости российских марок, что потребует значительных государственных вливаний, большая часть из которых, скорее всего, будет потрачена впустую.
Особое мнение
Лишних денег в бюджете никогда не бывает, и планируемые на поддержку экспорта средства лучше было бы потратить на поддержку российских животноводов, тем более что на рынке остается большое число отсталых хозяйств. С учетом снижения покупательской способности населения рынок наполняется фальсификатом, растет импорт сыра и сливочного масла. Если при этом самую качественную продукцию вывозить из страны и продавать по низким ценам на условиях государственного субсидирования, то зачем такой экспорт России?
Да, экспорт открывает определенные возможности производителям, но так ли он целесообразен для отрасли в целом? Потребители от увеличения экспортных поставок точно не выиграют, но кто о них думает…
