Как приобрести репутацию и заработать деньги в аграрном бизнесе? «Очень просто: тридцать лет стараний – и они ваши», – утверждают в КФХ «Приволье -1» в Липецкой области. Так чем же нужно заниматься все эти тридцать лет?
Семеноводство как основа бизнеса
Фермеры бывают разные. Кто‑то располагает скромными 500 га и не планирует расширяться, а у кого‑то земельный банк перешагнул за 10 тысяч и «планов громадье». Узнав, что на Черноземье есть фермер, занимающийся на своих 14 тысячах гектаров среди прочего еще и семеноводством твердой пшеницы, поняла, что мне обязательно нужно с ним познакомиться. Так я и оказалась в географическом центре Липецкой области – селе Пружинки.
Ехала с твердой уверенностью, что застану комбайны в поле, ведь в последних числах июля уборка зерновых в тех местах в самом разгаре, но не тут‑то было.
– Позавчера молотили – дождь, и вчера он опять согнал нас с поля, – как будто извинялся за изменения в планах визита глава КФХ «Приволье‑1» Олег Носов. – В поле вывели сразу девятнадцать комбайнов, не успели и тысячу тонн намолотить, как обрушился ливень. Да такой, что комбайны и КамАЗы встали на прикол в поле. Выставили охрану, и дожидаемся, когда «протряхнет».
Что тут будешь делать? Кто сталкивался с черноземами после дождя, тот понимает, что даже внедорожник может беспомощно крутить колесами и не трогаться с места, а тяжелый комбайн и сапоги агронома запросто увязают в плодородном слое. Да и влажное зерно сушить – дополнительные затраты.
Начав с шестидесяти
Ждать, когда «протряхнет» и снова можно будет выйти в поле, все же удобнее в конторе. Здание только‑только освежили ремонтом, а прилегающую территорию с громадными елями облагородили цветниками.
– Нашему хозяйству больше 30 лет, – рассказывает директор, сидя в кабинете, за окнами которого разгуливался июльский шторм. – Начинали с 60 га. Поля нам достались самые неудобные и бедные. Пришлось делать особый акцент на известковании, внесении навоза, работе с почвой. Это были трудные времена. Многому учились на ходу, притом что я агроном по образованию и оканчивал Мичуринский ГАУ. Пока осваивались на земле, занимались только товарным производством. Тогда мы искали семена, но только для себя. Находили интересные сорта ячменя, сои и всегда думали на перспективу: брали несколько разных, пробовали, смотрели, как ведут себя в условиях нашего хозяйства.
Постепенно друзья и соседи, видя неплохие привольские урожаи, стали интересоваться, не поделится ли фермер семенами – за деньги, конечно. Так что с появлением лишних объемов хозяйственники задумались, почему бы не заняться семеноводством всерьез?
Шаг за шагом
Действительно, удалось наладить производство товарного зерна, научились выращивать и подрабатывать зернобобовые культуры, справились с задачей повышения плодородия почвы, почему бы не обратиться в профессиональное семеноводство? Ведь это совсем другая добавочная стоимость – иного уровня. Очередной вопрос: где брать оригинальные семена?
Привольцы стали активно обращаться в научные учреждения страны, общаться с оригинаторами сортов, что и позволило выстроить фундамент для собственного бизнеса. Готовились к новому жизненному этапу долго и вот шесть лет назад получили сертификат соответствия в системе добровольной сертификации «Россельхозцентр», а также статус семеноводческого хозяйства. Теперь в «Приволье‑1» получают оригинальные семена, размножают их, реализуют и видят отдачу.
– Мягкую пшеницу в своих севооборотах мы не забываем, – мой явный интерес к пшенице твердой, не так давно появившейся в «Приволье ‑1», глава КФХ пытается переключить на другие, традиционные для хозяйства культуры. – И сейчас сеем несколько сортов озимой пшеницы: два белорусских, три ставропольских, пару местной селекции. Смотрим на рынке лучшее, ищем должного качества посевной материал и размножаем. И так по всем культурам. Конечно, не все площади отведены под семеноводство, осталась и товарная часть, – комментирует Олег Носов. – На продажу выращиваем кукурузу, подсолнечник, пивоваренный ячмень. У нас ведь есть где разгуляться – 14 тысяч гектаров хватает и на товарку, и на семена.
Как так? Было 60, а теперь 14 тысяч? Фермерское хозяйство потихоньку росло, расширялся ассортимент возделываемых культур, прибавлялись площади. Под крышу «Приволья‑1» попали ООО «Феникс» и ООО «АСТ Варваро‑Борки». На площадке последнего, ставшего привольским три года назад, сейчас идет активное строительство мощностей для хранения зерна, уже запущен сушильно‑сортировальный комплекс для подготовки семян.
– За последние три года нам удалось серьезно перевооружиться, – продолжает свой размеренный, в такт стихающему за окном дождю, рассказ Олег Носов. – Вложили в хозяйство около 700 миллионов: купили технику, и сеялки, и комбайны, и тракторы – большинство машин зарубежных брендов. Помимо сушильно‑зерноочистительного комплекса построили много складов, чтобы хранить семена по партиям. Единовременного хранения мощностей у нас на 50 тысяч тонн, однако и этого недостаточно – продолжаем строить. И почивать на лаврах рано, – заявляет фермер. – Нужно развиваться, идти вперед.
«Вы нам подходите»
Но мой интерес к семеноводству твердой пшеницы непоколебим. Снова и снова возвращаю разговор к привлекательной для меня теме. Спасением для Олега Носова от непрерывных вопросов становится визит руководителя проекта «Твердая пшеница» компании «Агролига» Сергея Грошева. Он‑то и поведал, как у привольцев все с твердой завязалось.
– Ездил я этой весной по Центральному Черноземью с миссией найти хозяйства, на базе которых можно было бы размножать семена новых твердых сортов пшеницы. Должен признать, задача оказалась не из простых, – вспоминал С. Грошев. – Необходимо было именно самостоятельное семеноводческое хозяйство, поскольку в таких, как правило, решения принимаются быстро и без привязки к каким‑либо третьим лицам. Поездив по Черноземью, понял, что Липецкая область больше всего пригодна для нашей цели: на Тамбовщине сложно с семеноводческим оборудованием, в Курской области больше влаги, чем в Липецкой. Да и в других местах трудно было найти хозяйство, которое решилось бы заняться семеноводством данной культуры, по сути, новой для российских аграриев.
Оказывается, у Олега Носова сначала тоже не было большого желания заходить в новый проект. На фоне общей экономической неопределенности распылять усилия едва целесообразно, тем более что твердая пшеница требует большего внимания от агрономов и всегда должна ставиться в приоритет.
– «Приволье‑1» технологически было абсолютно готово к новым вызовам, поскольку семеноводством занималось не первый год, – продолжал рассказ специалист из «Агролиги» – Агрономическая служба и другие специалисты хозяйства уже умели работать с различными культурами и сортами: здесь на семенные цели вот уже много лет возделываются мягкие пшеницы, ячмень, овес, соя. Хозяйство является оригинатором озимой пшеницы Скипетр. Нас устроила технология в поле и та степень очистки семян, которую предложил Олег Валентинович, – охотно пояснял Сергей Грошев.
Уверенность специалиста в правильности выбора подкрепило достойное техобеспечение хозяйства: импортные сеялки точного высева, роторные комбайны, что немаловажно для семеноводческих посевов – у роторных комбайнов обмолот мягче, а значит, минимальное травмирование семян при качественном вымолоте. «Приволье‑1» подходило для целей производства семян твердой пшеницы как нельзя более идеально. Оставалось только уговорить Олега Валентиновича.
Уговорили – предпочитающий движение только вперед глава фермерского хозяйства принял вызов и шагнул в новый проект: сортовые посевы твердой пшеницы в сезоне 2022 года расположились неподалеку от села Пружинки на площади свыше 100 га.
От «макарошек» к пасте
Говорят, что попробовавший однажды настоящую итальянскую пасту никогда не сможет вернуться к «макарошкам». Встает резонный вопрос: чем же так радикально отличаются российские макаронные изделия от итальянских? Различий масса. Не вдаваясь в подробности, скажем только, что помимо привычных нашему уху содержания белка и стекловидности зерна пшеницы выделяются такие параметры, как индекс желтизны и прочность клейковины – а это уже чистая генетика и закрепление определенных признаков на генетическом уровне.
Лидеры российской переработки твердой пшеницы компании «Макфа», «МакПром» и Barilla прогнозируют к 2025 году рост спроса на макаронные изделия из твердой пшеницы, а вслед за ним и увеличение потребности в сырье на 30 %. Но как нарастить его получение, если нет нужных сортов?
Глубину пропасти и масштаб поставленных задач своевременно распознала и осознала Светлана Долаберидзе, генеральный директор компании «Агролига Центр селекции растений». Объединив усилия отечественных и итальянских селекционеров, в 2014 году она инициировала проект «Твердая пшеница – Russian Durum», целью которого было обозначено развитие в России устойчивого производства высококачественного зерна твердой пшеницы.
К 2019 году появились первые плоды русско‑итальянского сотрудничества: сорта Рустикано, Бурбон, Таганрог и Никола вошли в Госреестр селекционных достижений, закрепив успех пятилетних стараний.
– Меня привело в восторг то, как компания «Агролига» объединила вокруг себя всех участников технологической цепочки: селекционеров, семеноводов, фермеров, трейдеров, мукомолов и производителей пасты, – заявил Олег Носов, рассказывая, как все же его угораздило «ввязаться в историю с итальянским вкусом». – Без лести сегодня я готов сказать, что мне нравится то, что я вижу в поле. И уже решено: проекту по производству семян твердой пшеницы на базе «Приволья‑1» быть!
В хозяйстве в этом году заложены три семенных участка с твердой пшеницей. Выбор пал на сорта Бурбон, Никола и Таганрог. Категория посевов – оригинальные и суперэлита, и заявки на сертификацию семян уже поданы.
Посевы находятся под контролем специалистов «Россельхозцентра» и, как показало предварительное обследование, растения развиваются хорошо, ожидаемая урожайность может составить 35 – 40 ц / га.
Как не испортить
Хороший хозяин знает: вырастить – это полдела. Важно правильно убрать и сохранить.
– Сейчас мы ждем результатов экспертизы, надеемся, что посевам будет присвоен статус суперэлиты. Однако вариантов засорить партию много. Как в поле, так и при хранении, – рассказывает Сергей Грошев. – Некачественная очистка комбайнов, неверный подбор площадки для тока, плохо очищенная сортировальная техника при переходе с сорта на сорт… Уверен, Олег Валентинович благодаря профессиональному опыту не допустит ошибок.
Опытный Олег Носов сыграл на опережение и предупредил: «Сначала свои семена сделаю, а потом ваши – чтобы они последними шли. Как раз все продуем‑промоем, чтобы ни в коем случае не смешать с мягкой пшеницей».
«Так работают профессионалы», – резюмирует представитель «Агролиги», курирующий проект в «Приволье‑1».
Если комбайны или машины для очистки зерна в целях сортовой чистоты обработать можно, то как быть с мощностями для хранения?
– В семеноводстве элеваторные мощности в общем‑то и не нужны, – поясняет Сергей Грошев. – Вы правильно предполагаете, что хорошо зачистить транспортерное оборудование при переходе на другой сорт в таких условиях будет сложно. Поэтому чаще используются закрытые склады напольного хранения с соответствующей обработкой родентицидами и фумигацией. Потом семена фасуются в бигбэги. Последние вполне технологичны: семена из бигбэгов легко засыпать и в протравочные машины, и в сеялку.
Рискнем выйти в поле
Пообщаться с главным агрономом хозяйства всегда интересно. Как правило, на этой должности могут работать только очень увлеченные своим делом люди. Мои предположения полностью оправдались.
– В хозяйстве я работаю семь лет, – рассказывает Владимир Востриков, заботам которого поручил меня глава хозяйства, как только небо немного прояснилось. – До этого возглавлял агрономическую службу в Липецком сортоиспытании.
Получив строгий наказ от начальства показать, как идет работа в Борках – одном из подразделений хозяйства, главный агроном увлеченно стал рассказывать о посевах и плодородии:
– Поля наши расположены в разных районах, бывает, что и на большом удалении. С одной стороны, это не очень удобно. А с другой – если здесь дождь, то за 30 км его может и не быть. Тогда удается оперативно перегнать технику и что‑то успеть сделать. Но, видимо, не сегодня.
Интересуюсь у главного агронома со стажем, что самое главное при производстве семян?
– Севообороты, – живо откликается Владимир Васильевич. – Севооборот – основа стабильности любого сельхозпроизводства, а уж в семеноводстве и подавно. А еще почва. Мы о своей заботимся: ежегодно проводим известкование, вносим навоз, дефекат – благо сахарные заводы недалеко и возить недорого выходит.
Основную задачу хозяйства как семеноводческого специалист видит в сохранении потенциала урожайности, заложенного селекционером, недопущении сортосмешения и путаницы с репродукциями.
– Важно дать посевам полную защиту хорошими препаратами, – продолжал перечислять увлеченный собеседник. – Семеноводство вообще очень кропотливый процесс: нужны особая тщательность, добросовестность, терпение. Ведь при переходе с одного сорта на другой целый день комбайн чистить приходится, продуваешь все до последнего зернышка Чтобы быть уверенными, иногда между зерновыми прогоняем сою, если к тому моменту подошла.
«Товарка»
По пути в Борки дорога бежит мимо кукурузных полей: растения стоят как солдатики – ровно, тесно, стройно. За ними желтым огнем догорают наделы подсолнечника. Разговор с секретов успешного семеноводства перетекает на царицу полей и семечку.
Семена кукурузы и подсолнечника, входящих в товарную группу культур, в хозяйстве предпочитают использовать импортные. Кукурузу берут различных сроков созревания – по трети ранних, средне‑ и позднеспелых гибридов.
По семечке предпочитают работать с высокоолеиновым пионеровским гибридом П64 ХЕ118, адаптированным под технологию ExpressSun. В условиях новой современности решили попробовать два отечественных гибрида селекции «Щелково Агрохим» – устойчивый к сульфонилмочевинам Карина и к имидазолинонам Кречет. Под подсолнечником в хозяйстве около 2 тыс. га.
– Подсолнечник нас в этом году обнадеживает: надеемся получить 45 ц / га, – в режиме нон‑стоп излагал Владимир Востриков. – Соя тоже не должна подвести. Мы сеем как орловский сорт Мезенка, так и южные сорта – высокобелковый и ультраскороспелый СК Дока, пластичный и урожайный Арлета. Если по белку южные не подведут, возьмем на размножение.
Надежные экспериментаторы
Едем дальше. Справа глаз своими прямыми линиями радуют участки с мелкоделяночными опытами. Оказывается, «Приволье‑1» – популярное место для проведения различных демонстрационных испытаний. Хозяйство сотрудничает с целым рядом семенных и химических компаний, которые испытывают на «привольных» полях свои семена, удобрения и средства защиты. Под эти цели ежегодно выделяется до 100 га. Площадями в необычном фермерском хозяйстве не скупятся. Уже имеющиеся в обороте стараются нарастить за счет раскорчевки старых садов. Главный агроном меж делом указывает на сложенный посреди поля «бурелом». «Обидно только, что субсидий не дождаться. Вот опять раскорчевали, зачернили поле, задокументировали, а субсидий ни копейки», – сетует специалист.
Трогает погруженность главного агронома в проблемы хозяйства. Казалось бы, наемный работник – трудись в установленное рабочее время и не переживай по пустякам…
– Работа агронома поглощает тебя всего. Если не можешь так жить, то лучше это дело и не выбирать, – как будто поняв ход моих мыслей, замечает вдруг Владимир Востриков. – А еще главный агроном должен думать не только о полях, но и о зарплате тракториста. И, может быть, об этом в первую очередь. Тогда не будет простоев и обид.
Остановившись на краю очередного поля, мы долго обсуждаем предшественников, мелкокомковатое состояние агрегатов почвы, сохранение почвенной влаги, правильную заделку семян – куда ж агрономам без этого.
Сохраняя выращенное
КФХ «Приволье‑1» хорошо знают на рынке семян. Открыты здесь к общению не только со старыми партнерами – всегда рады и новым. Вот как в случае с «Агролигой» и вышло. Покупателям же семян доброго имени не всегда бывает достаточно, как правило, желают своими глазами видеть склады и хранение. В семеноводческом хозяйстве не чураются таких визитеров, тем более экспонаты достойны демонстрации.
Увидеть новый сушильно‑сортировальный комплекс в Борках не терпится и мне. Вот уже и площадка.
– Проездная завальная яма с боковой разгрузкой, – стоя на решетчатом полу, рассказывал главный агроном, и тут ощущая себя в своей тарелке. – Транспортное оборудование рассчитано на мощность до 150 т / ч. На очистке у нас две машины: скальператор и очиститель. Два силоса – для влажного и для сухого зерна. Аргентинская сушилка, работающая от газа. А тут уже новые склады, и они готовы к приемке зерна. На старом складе решили заменить кровлю – работаем.
Главное – за свои!
Трудно переоценить значимость качественной очистки и хранения зерна и семян. «Что труднее: вырастить урожай или его продать?» – пытала я главу хозяйства еще до выезда в поле.
– Урожай вырастить – тяжело, но мы научились. А вот продать… Этому надо еще учиться, – делился философией бизнеса Олег Носов. – Иногда приходится продавать урожай по ценам ниже себестоимости. У каждого фермерствующего бывали в жизни такие моменты, чего уж лукавить. Хранение, сушка, колебания цены в течение года… А посевная с уборочной – это всегда большие затраты: солярка, семена, удобрения, зарплата, обслуживание, запчасти… У многих денег в эти моменты не бывает, и они вынуждены продавать зерно по низким ценам, вот как сейчас, когда рынок просел из‑за хлынувшего на него нового урожая.
Олег Носов тут же приводит живой пример, выйдя на сайт одного из региональных откормочных предприятий: закупочные цены на фуражную пшеницу 8,50 руб. без НДС.
– А у меня себестоимость в районе десяти, а то и выше! – эмоционален фермер. – За ячмень вовсе 7,50 без НДС дают – это очень низкие цены. Если продавать по такой цене, еще всем должен останешься. А как не продавать, если нет денег на посевную, да и хранить зерно негде? А кто‑то еще взял кредит под это дело.
На житейских примерах Олег Носов пояснял важность наличия мощностей для сохранения зерна. Да и сеяться на банковские деньги он считает неприемлемым – «нельзя надеяться на кредиты, ведь банки могут рассматривать запрос до пяти‑девяти месяцев, а деньги нужны завтра». Впрочем, кредитование фермер с 30‑летним стажем не отвергает:
– Я тоже работаю с кредитами – не без этого. Но кредитоваться надо с умом. На весеннюю посевную я взял кредит 100 миллионов и отсеялся на них, а свои сохранил, чтобы к уборке прийти с собственными деньгами. Теперь у меня будет возможность спокойно провести посевную озимых и продавать урожай по той цене, которая устраивает меня.
С калькулятором не поспоришь: если продать 20 тыс. т пшеницы сейчас, да по 10 руб., получишь 200 тысяч, если по 15 руб. / т – уже 300 тысяч рублей.
– Продать непросто, а продать с выгодой – еще сложнее, – подводил итог экскурсу в экономику директор хозяйства, реализующего семена по всей России: от Ставрополья до Ленинградской области, от Калининграда до Барнаула. – Последние три‑четыре года сельским хозяйством заниматься было выгодно, этот же год станет провальным: упали цены на зерно, а себестоимость резко выросла. Если раньше цену определял мировой рынок, уровень экспорта и валовый сбор, то сейчас все стало намного сложнее. До этого у нас в «Приволье‑1» каждый год был рекордным, а сейчас не знаю, как пойдет. Надеяться надо только на себя.